|
Вот несколько интервью бывших советских солдат, которые они дали корреспонденту «Радио Свобода» Фатиме Салказановой.
- Меня зовут Рыков Игорь Федорович. Я родился 5 июля 1962 года в городе Гулькевичи Краснодарского края. Образование среднее. До призыва в армию получил три профессии.
Я - шофер, столяр-краснодеревщик и  электрик. В армии был механиком-водителем дизельной машины. Дома остались мать, брат младший, жена и дочка Елена. Дочке в октябре исполнилось два года. Дочку свою я видел всего пять дней, потому что через пять дней после выхода жены из роддома меня забрали в армию.
Прослужил в Афганистане полтора года.
Потом, 3 июля 83 года, бежал из армии вместе с Олегом Хланем.
- Меня зовут Хлань Олег Григорьевич, я родился 28 июля 1963 года в городе Ташкенте, потом учился там же в школе, русской, правда. Ну в деревнях свой основной язык учат, узбекский, туркменский, а так, в Ташкенте, Бухаре - только русские школы сейчас. Потом меня призвали в армию.
Я окончил девять классов. Потом пошел работать, проработал около года, и меня забрали в армию. В армии был механиком-водителем машины. Бежал из армии 3 июля с Игорем Рыковым.
- Что вам было известно о положении в Афганистане до отправки в эту страну?
Рыков: Нам говорили, что, мол, было нападение на Афганистан. Афганистан подвергся нападению снаружи, там против наших солдат и против афганской армии воюют пакистанские и американские наемники. Ну и еще рассказывали, что в самом Афганистане орудуют банды этих басмачей-душманов, которые не хотят советской власти в Афганистане, и что, мол, нужно помочь афганскому народу. Говорили, что афганцы дикий народ, чуть ли не сумасшедший.
Я, конечно, сначала верил. Все верили.
Я знал, что в Афганистане идет война.
В наш провинциальный городок, где я у бабушки жил, когда это началось, одиннадцать гробов в течение месяца привезли из Афганистана. Говорили, что там буквально вырезают ночами целые подразделения. Я, как мне сказали, что поеду в Афганистан, так сразу и подумал, что оттуда уже не вернусь, должны убить обязательно. Буквально у всех такие мысли были, - зачем нам туда ехать, за кого-то отдавать свою жизнь. И моя мать не хотела, чтобы я туда ехал...
- А как проводятся карательные операции? Как ведется война против мирного населения?
Рыков: Возле самого Кандагара есть населенный пункт Базарча, вот эту Базарчу мы прочесывали.
Я, правда, на проческу не ходил, я числился наводчиком-оператором. Обучили в это время уже меня стрелять на нашей машине, это был пулемет крупнокалиберный, «Утес» называется, вот я сидел за этим пулеметом, на бронегруппе. Товарищ один рассказал, что, когда начали подходить к горке, оттуда стали стрелять душманы; залегли наши солдаты и вызвали авиацию, вертолеты. Наши вертолеты как дали по этой горке - не по бандитам, а по своим же! Восемь раненых только в нашей роте было. Все-таки эту горку штурмом потом взяли. Так оказалось четыре человека, среди них - трое ребят четырнадцати-пятнадцати лет. Вот тогда уже мы начали понимать, кто против нас воюет.
 Хлань: Женщин и детей, в основном, не стреляют из автомата, их в одну комнату загоняют и гранатами забрасывают.
Рыков: Часто ли мы проводим такие карательные операции?
Очень часто. Полтора года в Афганистане прослужил, - зимой такие операции раз или два в месяц, а летом бывают чуть ли не каждый день.
Много ли у нас бывает убитых?
В последний рейд, когда мы с Олегом ездили - было девять человек, в основном в нашей роте.
Окружили уже, обстреляли хорошо, из крупнокалиберных пулеметов, моджахеды, и там где-то человек девять убитых. Ну, думаю, все, роты уже не будет.
Вторую роту, потом третью роту нашего батальона уже вызвали на помощь. Хотя уже все было заминировано моджахедами, но нас погнали.
Впереди танк шел. Два офицера погибли у нас. (я так понимаю, он бой под кишлаком Анизаи имеет в виду, больше не было случаев гибели двух офицеров в одном бою, тем более в 1983 году - Горин Олег)
- А как в советской армии обращаются с афганскими пленными?
Рыков: У нас не брали в плен. Никого. Обычно убивают на месте. Как только берут, офицеры приказывают их резать.
- Как и почему у вас возникло желание уйти из армии? И как вы его осуществили?
Рыков и Хлань: Мы обсуждали, друг с другом говорили... Дело в том, что протестовать - только себе вредить. Если кому-то говорить, что тебе не нравится, как тут обращаются с афганским народом, или в тюрьму попадешь в конечном счете или с ума сойдешь.
Мы сначала не хотели идти к моджахедам, хотели уйти в Пакистан и оттуда уже уехать куда-нибудь в Англию, Америку или в Германию. Мы знали, что пакистанская граница очень близко от Кандагара...
|
